«Эй!.. Эй, дружище, давай не будем горячиться!»

Ещё уверенный, громкий голос жертвы отзывался в просторной, старой лаборатории, которую освещали лишь пара вольфрамовых ламп и ядовито-зеленые свечения хекстек-расстворов, разлитых в колбах, склянках и резервуарах. Субъект, кажется, ещё не осознавал, где он оказался. Не понимал, что его ждёт и что с ним будет. Может, он надеется, что быстро умрёт. Может, отделается разбитой мордой.

«Друг, я клянусь, если я тебе задолжал, я верну тебе всё до последнего медяка!»

Он говорил эти слова худосочной фигуре в халате, что стояла перед лабораторным столом и перебирала какие-то шприцы, склянки и инструменты, больше походящие на орудия пыток, нежели на лабораторный инвентарь. Фигура не отвечала. Лишь доносились какие-то невнятные бормотания. И если из них можно было что-то услышать, то это были какие-то незнакомые слова. Вряд ли когда-нибудь, пленник узнал бы, кто такая эта "энтальпия", даже если бы она подбежала к нему и укусила за ногу.

Синджед никогда не разговаривал со своими пленниками. Нет, он не боялся проникнуться "состраданием", "человечностью"... Просто, что умного или интересного может рассказать лабораторная крыса? Ученый работает с материалом, который отличается физическими особенностями, а не выдающимся интеллектом. Но было так забавно наблюдать, как они менялись... В лице. В голосе. В поведении. В облике... Каких только проклятий не сыпалось на лысую голову Синджеда. Но боль быстро сбивала с жертв спесь. Мольбы о помощи гулким эхом отзывались в пустом сердце. А поршень шприца неумолимо проталкивал в мышцы, сосуды и плоть жертвы неведомую отраву, которая жгла, терзала, разрывала тело изнутри. Все они приходили в итоге к отчаянию, осознанию того, что их никчемная жизнь закончится здесь, сделает хоть одно, последнее полезное дело. Раздвинет границы познания.

Ученый записал номер эксперимента, список применяемых веществ и объём затраченных материалов. Синджед скрупулезно вел учет. Химтех - не дешевое удовольствие. И вот, шприц начал наполняться. До подопытного начало доходить, что если он ничего не сделает сейчас, то потом уже будет поздно.

- ... Я получил отличный заказ, перетащить какие-то светящиеся камни! Мне за них отвалили немеренно бабок - по тысяче золота за штуку!

Ученый замер. Его глаз, горящий жутким, демоническим светом, неотрывно смотревший на шприц, тут же был переведен на пленника.

- Клянусь, я отдам тебе их все, только отпусти меня! Я никому не скажу, кто ты! Я не создам тебе проблем! Прошу...

Это Синджед слышал часто. Но вот что его действительно заинтересовало, так это упомянутые индивидом "светящиеся камни". Не так давно, в руки Пилтоверу попали кристаллы, перевезенные контрабандистами Трюмных Вод с целью сбыта. Они хотели, скорее всего, продать их Ноксусу. Но они выбрали перевозить такие находки через город, в котором их товар смогут крайне легко обнаружить. Синджед положил шприц и опустошенную склянку на стол. Он подошел ближе к скованному мужчине, изучая его взглядом, полным внимания и интереса. Жуткое зрелище: широко раскрытые глаза и слегка широкие зрачки будто угрожали, что все отмеренные с этого мгновения минуты пройдут для пленника в цикле непрекращающейся пытки, ре- и декастрации.

- Отдашь мне камни?

- Деньги, разумеется! У меня уже нет этих камней!

- Тогда где они есть?..

Мужчина начал понимать, что у него, кажется, появился рычаг давления, который мог ему помочь выбраться отсюда.

- Я... Я передавал их через связного. Я могу назвать его имя. Если ты... выпустишь меня отсюда.

На это Синджед лишь вскинул бровь и издевательски ухмыльнулся. Для него, имея связи в работе с химбаронами и различными криминальными шайками, не было проблемой узнать нужное самому. Но раз он так хочет поиграть... Химик вернулся к лабораторному столу, и стоило только его пальцам обхватить шприц, как подопытный тут же начал говорить:

- Слик! Коннор Слик!

- Коннор Слик, - Повторил Синджед, делая вид, что задумался над ответом. Ему это имя ни о чем не говорило, но теперь он знает, кого искать. Машинально он взял в руку шприц и, размышляя вслух, размахивал им, словно указкой.

- Кристаллы, которые являются сильным источником энергии. В них заключены человеческие души. Выходит, если душу можно переместить в твердое тело, то её можно применять, как источник энергии. А если этот материал синтезировать, то можно создать подобные камни и использовать их в качестве аккумуляторного источника питания. Или, скажем, оружия...

Тем временем, подопытный, кажется, начинал понимать, во что он ввязался с подобными авантюрами. А он всего лишь хотел добыть себе пропитания...

- Надо будет посоветоваться с Виктором на эту тему. Он лучше разбирается в инженерии и в корпускулярно-волновой херне. Кроме того, вместилище души в твердом теле...

Синджед положил руку на плечо ошалевшего от страха брюнета. Да, Синджед обратил внимание на его волосы только сейчас. Да и в целом разглядел его только после своего монолога.

- Ты мне очень помог, парень. Давай-ка мы с тобой прогуляемся к одному моему... коллеге.

Игла тут же вонзилась в плечо мужчины, и тот вскрикнул от боли и ужаса. Его ждёт встреча с ещё одним таким же ученым. Возможно, очередным психопатом. Но туман, наполнявший голову, уже не давал ему как-то воспротивиться своей судьбе.

---

Синджед, водрузивший бессознательное тело на свое плечо, стоял напротив железной двери убежища Виктора. Благо, идти было недалеко: они оба поселились на Антресольном уровне, подальше от любопытных глах. Прохожие даже не задавались вопросами: чего это какой-то лысый мужик тащит на себе другого мужика через всю улицу. Кто осмеливался спросить, получал заученный ответ: "Друг перебрал виски, несу домой".

Химик постучал в дверь...

Отредактировано Singed (2019-12-09 12:13:01)

Лаборатории Виктора и Синджеда были словно параллельными измерениями. Химик не делал яркого света, чтобы качественные реакции с веществами, подразумевающие излучение и выход энергии, было контрастно, и его можно было разглядеть невооруженным глазом. У инженера же вечно что-то искрилось, горело, яркие лампы, даже эта штука на постаменте, в которую он вечно клал какие-то минералы, непонятно зачем. У Синджеда звучали только голоса его, кхм, "добровольцев", и те становились более тихими к концу эксперимента. У Виктора всё громыхало, звенело, ото всюду звуки сварки, шипения, скрипы сервоприводов. Различные роботы, которых Виктор называл "сервиторами", сновали по просторному помещению, издавая динамиками какие-то сигналы. Нелегко к этому привыкнуть, когда вся твоя компания - это один, максимум - парочка разъярённых либо напуганных отбросов общества (всё же, похищение обычных граждан может привлечь сильно много нежелательного внимания). В нос бил запах гари, машинного масла и стружки из тяжелых металлов. Вот именно поэтому даже безумцу, вроде Синджеда, неприятно сюда приходить.

Но наука важнее личного дискомфорта. Худощавая фигура ученого миновала здоровенного робота, который выглядел так, будто он здесь - закон. Благо, что Синджед достаточно хорошо знал его возможности и пределы. А главное, что он, по удачному и весьма странному стечению обстоятельств, внесен самим инженером-изобретателем в белый список. Потому что понимал, что яды Синджеда тут бесполезны.

Не отвлекаясь от работы, Виктор проявил своё легендарное гостеприимство: встретил химика спиной и прямым вопросом.

- Не мог же я придти в гости с пустыми руками? Или ты предпочёл бы тортик?

Да, Синджед понимал, что шансов рассмешить Виктора - вообще чем либо - был приближен к количеству волос на собственной голове. Но ехидность стала второй личиной безумца, и удержаться было сложно.

Принесенный мужичонка-контрабандист был всё ещё жив, хоть и уже давно находился без сознания. Синджед имел отчётливое представление, что не добьётся от него чего-то внятного, да и допросы с ним вести бесполезно. Называет какие-то мутные имена, хвастается какими-то баснословными, для антресольной крысы, разумеется, богатствами... Да и телом слишком слаб, чтобы выдержать хоть один эксперимент Синджеда и не вывалить содержание прямой кишки в свои штаны. А вот Виктор смог бы сделать из него хоть что-то полезное. "Сервитора", пережевывающего использованную туалетную бумагу, например.

- Я тут пока работал, услышал от этого, - Синджед задумался на пару секунд, в надежде найти подходящие слова, и, кажется, у него не получилось. - Джентельмена, что в нашем "теневом секторе экономики" снова появились интересные вещи.

Ученый небрежно скинул незадачливого страдальца со своего плеча, оставив его на откуп викторовским "рабочим единицам".

- Помнишь, в газетах писали про "кристаллы блджвотерских контрабандистов"? Те самые, которые перехватили в Пилтовере, куда-то спрятали и развели свою академическую демагогию: "Ой, а как бы нам теперь правильнее поступить, чтобы и эти блестяшки изучить, и в рай после смерти попасть"

Синджеду самому чуть не стало смешно от того, что он сказал. Да, вся проблема пилтоверского альма-матер только в том, что желание познать законы окружающего мира они пытаются совместить с нежеланием принимать на себя ответственность за унесенные при этом жизни. Химик мог во многом не соглашаться с Виктором, но в одном они готовы в унисон вторить друг-другу: академики полны дерьма.

- Я, как ты знаешь, больше по органике, и в подобных вопросах я не очень силён. Но я не помню, чтобы мне представлялась возможность изучить, без капли приуменьшения, саму душу.

Химик всё ещё не подходил ближе к Виктору: не столько от боязни, сколько из понимания, что человека за работой лучше не отвлекать. Наука требует большой концентрации. А механика и химия - ещё и невыносимо высокой точности.

- Да, я имею представление, что ты скажешь. "Душа - мистификационная суперстиция, придуманная людьми для оправдания бесцельности своих деяний". Однако, как выяснилось, это ещё и источник энергии. Очень мощный источник.

Уведя взгляд к потолку, Синджед пытался вербально освободиться от самой мысли, что он что-то кому-то навязывает. Он знал, что Виктору может пригодиться источник энергии для питания своих сервиторов. Кроме того, создание компактного аккумулятора могло бы приблизить его, как он это называет, "великую эволюцию". Просто было бы неплохо, чтобы инженер сам дошел до этого вывода. Так будет проще излагать безумный план, созревший в лысой голове химика.

- И поэтому я обратился к тебе, как к коллеге по научному ремеслу. Ты наверняка получше меня разбираешься в волновой теории и, возможно, мы сумели бы найти способ синтезировать минерал, способный удерживать внутри себя такую энергию.